трудно быть богом...
Леди Годзилла собиралась на венецианский карнавал. По этому случаю были куплены: замечательный кружевной веер, бархатная кроваво-красная маска, выгодно оттенявшая изумрудно-зеленый цвет ее глаз, мили шелковых лент, тончайшие чулки, несколько каменных флаконов с будоражащими пряными ароматоми, великолепные искуственные цветы, виртуозно выполненные лучшим мастером города. Она была неотразима, разумеется, в своем тканом золотом платье.
Скрипки и танцы, эффектные кавалеры – и вся, вся ее книжечка для танцев расписана буквально до последней строки. Хорошенькие – но ровно настолько, чтобы не отвлекать внимание от ее царственной осанки и грациозности – девушки порхали вокруг и улыбались ей, набиваясь в подруги.
- Полночь, господа, снимаем маски!
Дальнейшее все участники карнавала вспоминают, как страшный сон. У пышногрудых дам вдруг из корсетов начали лениво выползать силиконовые имплантанты. Отваливались накладные ресницы, являя миру лысые взгляды, у Леди Годзиллы глаза перестали походить на бушующее теплое море – ее цветные линзы уже погибли под чьим-то каблуком. Русская графиня Шмалева, известная своей великолепной шевелюрой, стыдливо пряталась за огромным фикусом, а паркет вокруг нее устилали медовые локоны. По всему залу живописно расположились: протезы, вставные зубы и даже челюсти, силикон. Обнаружился даже накладной нос, что уверило всех окончательно в недоброй репутации и нехорошей болезни затяжного характера виконта Дж. Куда подевались красавцы и красавицы? Венецианский маскарад напоминал сейчас богадельню, обитатели которой по странной случайности вырядились в дорогие наряды.
…А Сатана тихо себе ржал за портьеркой. У него было хорошее настроение. Он думал, что через двадцать – тридцать лет, когда индустрия красоты и пластическая хирургия достигнут новых высот, заниматься подобным станет еще забавней.
Скрипки и танцы, эффектные кавалеры – и вся, вся ее книжечка для танцев расписана буквально до последней строки. Хорошенькие – но ровно настолько, чтобы не отвлекать внимание от ее царственной осанки и грациозности – девушки порхали вокруг и улыбались ей, набиваясь в подруги.
- Полночь, господа, снимаем маски!
Дальнейшее все участники карнавала вспоминают, как страшный сон. У пышногрудых дам вдруг из корсетов начали лениво выползать силиконовые имплантанты. Отваливались накладные ресницы, являя миру лысые взгляды, у Леди Годзиллы глаза перестали походить на бушующее теплое море – ее цветные линзы уже погибли под чьим-то каблуком. Русская графиня Шмалева, известная своей великолепной шевелюрой, стыдливо пряталась за огромным фикусом, а паркет вокруг нее устилали медовые локоны. По всему залу живописно расположились: протезы, вставные зубы и даже челюсти, силикон. Обнаружился даже накладной нос, что уверило всех окончательно в недоброй репутации и нехорошей болезни затяжного характера виконта Дж. Куда подевались красавцы и красавицы? Венецианский маскарад напоминал сейчас богадельню, обитатели которой по странной случайности вырядились в дорогие наряды.
…А Сатана тихо себе ржал за портьеркой. У него было хорошее настроение. Он думал, что через двадцать – тридцать лет, когда индустрия красоты и пластическая хирургия достигнут новых высот, заниматься подобным станет еще забавней.